Нагруженная свертками, пакетами, коробками миссис Броуди торопливо шла по улице в сторону конюшни, а за ней тесной группкой поспешали четыре мальчика лет десяти-двенадцати и каждый из них нес то, что не поместилось в руках маленькой энергичной женщины. Заметив поджидающую мисс Эстеллу, Теа прибавила шагу.
- Простите меня за опоздание, мисс Ортега, - запыхавшись произнесла она и ободряюще улыбнулась девушке: - Немного не рассчитала время пока бегала за покупками. Еще одну минутку, пожалуйста, сейчас я переговорю с мистером Алленом и мы отправимся.
Она шагнула в проем раскрытых ворот конюшни и окликнула хозяина, скрывающегося где-то в темноте своей постройки:
- Мистер Вертер! Мистер Вертер, это миссис Броуди, готова ли наша коляска?
Из гулких глубин сооружения, наполненных стуком подков, тихим всхрапыванием лошадей и плотным запахом конского навоза, послышалась возня, а затем хриплый голос, в котором звучали ворчливые нотки, лениво отозвался: "Иду, иду. Не кричите так, лошадей только пугаете."
По проходу между стойлами шел немолодой уже мужчина и вел в поводу лошадку, запряженную в легкую коляску с большими колесами.
Он помог женщине сгрузить ее многочисленную поклажу в бричку- мальчишки справились сами - получил положенную плату и шаркая ногами, снова скрылся внутри конюшни. Теа поблагодарила своих маленьких помощников, одарив каждого мелкой монеткой и прытко забравшись на сиденье, взяла в руки вожжи.
- Садитесь, мисс Эстелла, - позвала она, подбирая юбки, чтобы девушка смогла сесть рядом с ней. - Тут не очень далеко, но дорога неважная, ямы, колдобины, так что держитесь крепче. В прошлый раз я ездила верхом и все равно отбила себе все, что можно, так что сегодня мы поедем не торопясь. 
Она шевельнула вожжами и лошадка потрусила по широкой Ривер-стрит в сторону окраин.
Декабрьская природа - не самое живописное время года, поэтому любоваться пейзажами двум женщинам не пришлось, они просто ехали, время от времени перебрасываясь скупыми фразами. Миссис Броуди спрашивала о том, скоро ли в Амистад проведут железнодорожную ветку, как далеко до ближайшего к ним города, чье ранчо виднеется вон там слева, а мисс Ортега давала пояснения насколько хорошо сама знала ответы.
Примерно через три четверти часа их коляска въехала в шахтерский поселок. Выглядел он, прямо сказать, убого, а на улицах кроме тощих кур, копошащихся в земле да грязных собак, больше похожих на скелеты, почти никого не было.
- Сейчас все на работе, - пояснила Теа Эстелле, старательно объезжая глубокие рытвины на дороге. - День шахтеров длиться по четырнадцать-шестнадцать часов, они уходят в забой рано утром и возвращаются уже затемно. Кое-кто из семейных, правда, забегает домой пообедать, но большинство так и не поднимаются наверх до самого вечера.
Покосившиеся домишки, сколоченные наспех из бог знает каких материалов казались покинутыми своими обитателями, но когда коляска с женщинами проезжала мимо, в окнах иногда мелькали любопытные лица женщин или детей. Миссис Броуди остановилась возле одной хибарки и не успела она сойти на землю, как в дверях показалась молодая женщина. На руках она баюкала, завернутого в одеяльце младенца, а из-за ее спины выглядывало личико маленькой девочки.
- Здравствуйте, миссис Тамми, - приветливо поздоровалась Теа. - Как вы поживаете?... Не волнуйтесь, это моя знакомая, мисс Ортега, она сегодня любезно согласилась составить мне компанию.
Теа выбралась из коляски и, отыскав среди свертков нужные упаковки, понесла их хозяйке лачуги.
- Я привезла вам немного сухого молока и толокняной муки для прикорма малыша. Вы еще не начали кормить его грудью?
Опасливо поглядывая на мисс Ортегу, женщина смущаясь, ответила:
- Нет, болит еще, но уже меньше. 
- А опрелости у Джонни прошли?
- Куда там, только больше стали. Я его и маслом кукурузным смазывала и жиром свиным - ничего не помогает.
Теа повернулась к мисс Ортега:
- Может быть вы нам поможете, мисс Эстелла, подскажете чем детскую опрелость смазать? Ребенок миссис Тамми весь измучился.

Миссис Тамми нахмурилась, она смотрела на девушку с сомнением и не спешила впускать ее в дом. Тогда Теа мягко коснулась пальцами руки женщины и успокаивающе произнесла:
- Все в порядке. Мисс Ортега не причинит вреда вашему Джонни, ее отец - доктор в больнице Амистада, а она часто помогала ему и очень хорошо разбирается в медицине.
После секундного колебания, женщина кивнула и посторонившись, освободила вход в свой дом. Миссис Броуди вошла первой и осмотрелась.
Комнатка была совсем крошечная, темная, обставленная вовсе не мебелью, а всяким подручным материалом, приспособленным под нужды обихода. На четыре чурбака была уложена широкая доска и это сооружение служило обитателям дома столом. В качестве одного из стульев использовался деревянный ящик, а вместо второго - половина бочки. Слева от входной двери было устроено что-то наподобие кухни, а напротив - висела полотнище, за которым, как предположила Теа, спали дети миссис Тамми и ее мужа.
Хозяйка положила ребенка на импровизированный стол и принялась его разворачивать, потревоженный младенец тут же заплакал.
Чтобы не мешаться мисс Эстелле, Теа, присев на корточки, заговорила с девочкой, дочкой миссис Тамми, которая вошла в комнату несмело, бочком, словно старалась проскочить незаметной. Маленькая, худенькая, одетая в какие-то обноски, она тем не менее была очень хорошенькой, а вся одежда была выстирана и заштопана заботливыми руками ее матери.

Нужно было видеть глаза ребенка, никогда не знавшего, что такое настоящая собственная игрушка. Детское личико, поднятое к мисс Ортега светилось таким неподдельным счастьем, как будто в комнате вдруг взошло солнышко. Девочка, прижав к себе подарок, даже не сразу смогла ответить как ее зовут, она лишь смотрела на добрую тетю, как на сказочную волшебницу и не верила, что игрушку та отдала ей насовсем и не собирается забирать назад.
Мать, все это время наблюдавшая за дочкой, вдруг строго напомнила ей о хороших манерах, заставила поблагодарить и отвечать, когда взрослые задают ей вопросы. Услышала ли мисс Эстелла смущенное бормотание малышки, но Теа сумела разобрать тихое, как писк мышонка "спасибо, синьора" и "Роза". После чего, крошка тут же позабыла о вежливости и опрометью бросилась на улицу, видимо, хвалиться драгоценным подарком перед подружками.
Но не только маленькая Роза прониклась доверием к мисс Отрега, миссис Тамми тоже как-то вдруг избавилась от неловкости и теперь забрасывала вопросами гостью о том, что и как лечить у своих малышей. А Теа поняла, что пока ее присутствие здесь больше никому не нужно, извинившись, отправилась раздавать привезенные вещи другим жительницам поселка.
Она переезжала от дома к дому и вручала кому продукты, кому предметы домашней утвари, кому всякие полезные мелочи, необходимые в хозяйстве. Детишки тоже не остались без подарков, им щедро раздали сладости, которые мисс Ортега любезно собрала для них в своей кондитерской.
День клонился к вечеру, когда миссис Броуди уже возвращаясь, завернула еще в одну лачугу. Здесь ее должна была ждать совсем юная жена горняка, девочка шестнадцати лет, но успевшая забеременеть вторым ребенком. Специально для нее Теа привезла тыквенного сока, который хорошо помогал при токсикозе, но сколько она не надрывала горло, никто на ее оклики так и не отозвался. Она немного постояла перед калиткой, а затем, предчувствуя что-то неладное, соскочила с повозки и решительно направилась в дом.
Распахнув дверь, Теа оказалась в темной, нищенски, как у всех местных жителей, обставленной комнате и негромко позвала:
- Миссис Моралес, вы дома? Это Теа, Теа Броуди, я привезла вам тыквенного сока.
Прошло не меньше минуты, и она уже готова была уйти, подумав, что никого нет, когда услышала из угла комнаты слабый стон. Женщина бросилась на зов и от увиденного стиснула зубы.
Лицо миссис Моралес словно побывало под копытами дикого мустанга: оно представляло собой один огромный иссиня-черный синяк да притом исчерченный кровавыми полосами. Нос был сломан и сдвинут набок, оба глаза заплыли, а губы превратились в распухших от крови пиявок.
- О, Господи! - не сдержавшись прошептала Теа и присела рядом с лежащей на топчане избитой девочкой. - Лусия, кто с вами сделал это?
- Никто, - прошелестела та непослушными губами. Белки ее глаз были красными от лопнувших сосудов, а ресницы склеились от крови, натекшей из разорванных бровей. - Я шла...за водой...и упала.
- Понятно. - Теа не стала подвергать дальнейшему допросу несчастную женщину, поскольку для нее совершенно очевидным был факт, что виноваты во всем кулаки благоверного миссис Моралес и его беспробудная пьяная жестокость. - А где ваш малыш?
- Сосе...соседка...на время приютила...Я сейчас...встану...у меня голова... немного... закружилась...
- Нет, нет! - запротестовала Теа, останавливая женщину. - Пожалуйста не двигайтесь. В вашем положении сейчас лучше полежать и отдохнуть. Подождите меня немного, Лусия, я скоро вернусь и вам помогу. Только не вставайте!
Теа выпрямилась и кинулась на улицу к оставленной коляске. Запрыгнув в нее, дернула вожжами, понукая лошадь перейти на быструю рысь и помчалась по дороге, не заботясь о том, что поднятая колесами пыль, оседает на ее платье.
Возле дома миссис Тамми собралась целая толпа женщин и ребятишек разного возраста. Кто-то пришел просто ради любопытства, другие намеревались спросить совета у девушки, которая по слухам была дочерью амистадского доктора и хорошо разбиралась в медицинских вопросах, а дети с надеждой ждали появления мисс Ортега - может быть у нее найдутся игрушки и для них тоже.
Теа резко остановила коляску и, ни на кого не обращая внимания, забежала в дом к миссис Тамми.
- Прошу прощения, - задыхаясь от сбившегося дыхания, проговорила она. - Мисс Эстелла, мне срочно нужна ваша помощь! Вернее, не мне, одной несчастной девушке. Мне ужасно неловко, но боюсь, что без вас не обойтись. Миссис Тамми, если у вас больше нет вопросов к мисс Ортега, то нам лучше поспешить, потому что бедняжка очень страдает.
Кажется, миссис Тамми догадалась о ком ведется речь, потому что вдруг посуровела лицом и обронила:
- Моралес бьет ее каждый день. Как напьется, так кулаки и распускает. Истинный зверь.
- Почему же никто не вступиться? - Позабыв свою обычную сдержанность, гневно спросила Теа: - Ведь она совсем еще ребенок, к тому же в положении!
Но ее вопрос остался без ответа, миссис Тамми только пожала плечами: мужнины побои здесь были делом обыденным, почти что обязательным завершением тяжкого трудового дня. Муж бил, жена и дети терпели. А разве у кого-то было не так?

Отредактировано Теа Броуди (2015-12-04 13:07:52)

Весь поселок видел несущуюся вскачь повозку с двумя спешащими женщинами и постепенно начал подтягиваться к дому Моралесов, когда она остановилась у их калитки. Причину такой торопливости никто из жителей объяснить не мог, но среди серых однообразных будней это было все-таки каким-никаким развлечением, о чем потом можно было на досуге вдоволь посудачить. Для Теа и мисс Ортега однако визит в лачугу, где лежала избитая женщина, вовсе не представлялся таким уж приятным способом провести вечерок. То, что жителям поселка представлялось делом обыденным, вызвало у двух приезжих дам искреннее возмущение и желание помочь.
Мисс Эстелла, едва увидев несчастную, превратилась в грозную фурию, готовую поразить праведным гневом виновника семейной драмы. Она вознамерилась немедленно отвезти миссис Моралес в больницу, но, видимо, не учла мнение самой пострадавшей. Услышав слова о том, что ее хотят куда-то отправить, женщина запротестовала. Ее голос донесся из угла тихо, но достаточно твердо:
- Нет! Я никуда не поеду...мой ребенок... мне нельзя его оставлять!
- Но, Лусия, вы сейчас не в состоянии ухаживать даже за собой, не то, что за малышом, - попыталась возразить Теа, приблизившись к беспокойно заворочившейся на топчане девушке. - Я попробую поговорить с вашей соседкой, чтобы она присмотрела за ребенком пока вы лечитесь. Поймите, мы не можем оказать вам нужную помощь здесь, для этого у нас нет никаких средств. Вы избиты, может быть имеете другие, более серьезные повреждения, которые способен обнаружить только врач. Не исключено, что они угрожают вашему здоровью и жизни еще не родившегося ребенка. Будьте умницей, мы с мисс Ортега очень хотим помочь вам, но и вы должны проявить здравый смысл, отнеситесь серьезно  к своей судьбе.
Но все уговоры оказались бесполезны, Лусия Моралес наотрез отказалась покидать дом. Ее пугала перспектива довериться чужим людям, оставить без присмотра своего ребенка, да к тому же она боялась, что муж потом не примет ее обратно. Теа понимала, что доля правды несомненно в ее словах есть: муж вполне мог выгнать нерадивую супругу за то, что она бросила без его позволения дом и пренебрегла своими супружескими обязанностями. Здешние мужчины считали недопустимым если жена проявляла хоть какую-то самостоятельность. Она должна стирать, готовить и следить за хозяйством до тех пор, пока способна таскать ноги, хоть бы они были у нее даже перебиты, а освобождение от роли хозяйки она могла получить исключительно по его высочайшему позволению или в случае смерти. Таковы были нравы, существующие испокон веков и никого не волновало, что на дворе давно стоит просвещенный девятнадцатый век, а не времена дикого средневековья. Впрочем, главенство и воля мужчин над судьбой женщины, выбранной ими в законные супруги, были неоспоримыми не только здесь, но и далеко за пределами таких мирков, погрязших в необразованности и косности устоев патриархальной среды. Муж - господин, жена - не более чем, его преданная служанка.
Где-то на востоке страны активистское движение за права женщин еще только начинало поднимать голову, вызывая яростный отпор и недовольство, причем, не только у мужчин, но и у большого числа дам, которые вовсе не желали расставаться с удобной ролью изнеженных существ, живущих за счет отцов, братьев, мужей. Здесь же, в глухих углах слабо развитых молодых штатов, подобных Амистаду, некому было вступиться за несчастных, бесправных женщин, не рискуя поплатиться за это не только репутацией, но и подчас заплатить гораздо более высокую цену.
Теа Броуди это знала, а вот мисс Ортега, судя по всему, еще нет. В своем стремлении помочь бедняжке, она не брала в расчет, что ее благородный порыв может вызвать недоумение и ожесточенное сопротивление местного общества, которому совсем не нравились чужаки, пришедшие в их монастырь со своим уставом.
Теа повернулась к мисс Эстелле и, понизив голос, сказала:
- Боюсь, что мы ничего не сможем сделать. Лусия в больницу не поедет, если муж не даст на это своего согласия. Придется, либо дождаться его и попробовать договориться, либо уехать ни с чем. А что касается шерифа, то подозреваю, что и здесь нас ждет неудача. Миссис Моралес решительно отрицает, что ее избил муж, она говорит, что упала когда шла за водой. Привлечь к ответственности этого изверга, только на основании слов миссис Тамми, вряд ли получиться.

Мисс Ортега явно пребывала в состоянии близком к шоку. Видимо, до сегодняшнего дня ей не приходилось видеть, как самодурство и полная власть хозяина дома над членами семьи способны полностью лишить их воли. Девушка попыталась вразумить избитую женщину, но та только отрицательно мотала головой, а затем и вовсе отвернулась лицом к стене, не желая разговаривать.
- Я не знаю ответов на ваши вопросы, мисс Эстелла, - тихо и печально отозвалась Теа. Она смотрела в окно и морщинки, образовавшиеся у ней на лбу, говорили о том, что в данный момент она что-то про себя решает. - Возможно, Лусия боится остаться брошенной своим мужем. Мужчине ничего не стоит выгнать жену из дому, если он посчитает ее нерадивой супругой, а у нее на руках ребенок. И второй, как видите, на подходе. Обычно родители рады-радехоньки спихнуть дочь замуж и назад возьмут ее безо всякой охоты. Впрочем, могут и вовсе не принять. Куда же ей, бедняжке, податься?... Вот что, - тон миссис Броуди неожиданно изменился. От недавней задумчивости не осталось и следа, сейчас она была полна решимости действовать. - Попробуйте, на сколько это вам удастся, осмотреть Лусию, хотя бы на предмет того, выдержит ли она дорогу до Амистада. А я пойду, договорюсь о повозке. Когда вернусь, мы дождемся мужа этой девочки и я с ним поговорю.
Деловито сняв свои щегольские перчатки, Теа засунула их в карман жакета и подошла к плите. Рядом с печкой лежала небольшая стопка поленьев, несколько штук из которых Теа положила в топку, разожгла при помощи лучины огонь и поставила на конфорку большой чайник - в нем еще, судя по весу, оставалось достаточно воды.
- Когда вода нагреется, оботрите лицо Лусии вот этим платком. Он чистый, - Теа протянула мисс Ортега клочок мягкой ткани, достав его из-за манжеты. - Не волнуйте ее больше никакими разговорами, я думаю, они все равно ни к чему не приведут, и ждите меня. Я скоро!
У калитки перед домом Моралесов столпились ротозеи, которые при виде вышедшей на крыльцо миссис Броуди моментально прекратили пересуды и с интересом уставились на маленькую энергичную женщину. Она же, окинув взглядом небольшую толпу, направилась прямиком к одной из женщин. Они поговорили всего несколько минут и женщина согласно кивнув головой, поспешила прочь.
- Подняли мышиную возню из-за пары синяков, - криво усмехаясь, заметила какая-то старуха.
- Пятерку можно было бы пустить на что-то полезное, чем впустую гонять телегу с побитой бабой, - посетовал худой парень лет семнадцати, у которого все лицо было покрыто оспинами.
- Меня вон, муженек, почитай, каждый день лупит, да ничего, жива-здорова, по докторам-то не бегаю...
- Им, видно, делать нечего, этим городским, раз деньгами швыряются направо и налево...
Теа, как ни в чем не бывало, стояла рядом и даже бровью не повела, не собираясь вступать в глупые толки.
Через несколько минут в конце дороги показалась лошаденка, запряженная скрипучей телегой. Управлял ей Джуд Пинкер. Когда телега, потеснив недовольных зевак, остановилась, Теа с ним поздоровалась и велела ждать, а сама направилась к дому соседки, присматривающей за ребенком миссис Моралес.

Отредактировано Теа Броуди (2015-12-18 12:06:52)

Договориться с соседкой оказалось совсем не просто, женщина до смерти боялась гнева Моралеса когда он, обнаружив исчезновение жены, кинется к ней в дом с руганью и угрозами - зачем та согласилась присматривать за малышом и тем самым пошла против него. Теа как могла успокаивала женщину и обещала, что обо всем сама поговорит с мужем Лусии и ей беспокоиться не стоит. В конце концов, миссис Броуди подкрепила свои слова небольшой суммой денег и, наконец, добилась согласия.
Народу у калитки Моралесом прибавилось. Наступил вечер, с шахты стали возвращаться рабочие и многие из тех, кто сразу не завернул в местный кабак, примкнули к небольшой толпе, интересуясь причиной оживления. Лица у всех были неприветливые, если не сказать больше. Было видно, что визит двух городских леди не вызывает у них ни поддержки, ни одобрения. Они здесь жили по своим законам и не желали, чтобы кто-то со стороны их нарушал.
К великому огорчению Теа, Моралеса среди толпы не было. Значит, он отправился в салун и теперь пока не нахлещется до кадыка алкоголем, дома не появится. После секундного раздумья, она решила вернуться к Лусии и мисс Ортега.
Несчастная девочка лежала тихо и, судя по всему, мисс Ортега сумела обтереть кровь с ее лица, а возможно ей даже удалось осмотреть побои.
Остановившись в дверях, Теа поманила мисс Эстеллу.
- Ну, как она? - шепотом спросила женщина. - Выдержит до Амистада? Мне бы не хотелось потерять Лусию по дороге, избавив ее от тяжелой участи здесь. Рисковать мы не имеем права. По-видимому, Моралес после работы ушел в кабак и когда вернется, одному богу известно. Мне придется идти туда. Если вы уверены, что Лусия не умрет, езжайте по-тихоньку в больницу, а я после разговора с ее мужем, вернусь на нашей коляске. Не волнуйтесь, вас проводит Джуд Пинкер. Он хороший, добрый человек и в случае чего поможет вам безопасно добраться до города. Когда все вопросы с Лусией благополучно разрешаться, не сочтите за труд, сообщите, пожалуйста, шерифу о том, чтобы приехал сюда, если я не вернусь до полуночи. Не думаю, что Моралес отважится на что-то по-настоящему серьезное - такие, как правило, смелы лишь со слабыми, с теми, кто не способен дать им отпор, - но лучше предусмотреть нежелательные последствия. Впрочем, я уверена, что вернусь в город через час, максимум - полтора.

Теа успокаивающе коснулась пальцами руки девушки:
- За меня не переживайте, мисс Ортега. Там, где я выросла, не у всех мужчин были манеры джентльменов, так, что в крайнем случае, постоять за себя сумею. Езжайте в Амистад, мистер Пинкер вам поможет добраться до города и поместить Лусию в больницу. Главное, ничего не бойтесь и присматривайте за ней в дороге. Знаете, вы очень храбрая девушка, мисс Эстелла, и что бы там не случилось с вами в прошлом, не опускайте голову, будьте всегда уверены в своих силах. Люди, как собаки, чувствуют чужой страх, но невольно боятся нападать на тех, кто страха не показывает. Ну, а теперь пойдемте, попросим мистера Пинкера перенести Лусию в телегу. Мы и так потеряли слишком много времени.
Но прежде чем выйти за порог, Теа приблизилась к избитой девочке и, присев около нее на корточки, ласково сказала:
- Лусия, с вашим малышом все будет в порядке, соседка согласилась присмотреть за ним пока вы подлечитесь в больнице. Мисс Ортега отвезет вас в город, а я поговорю с мистером Моралесом и уверена, что мы сумеем договориться. Нет, нет, лежите спокойно! Обещаю, ваш муж даст согласие, если нужно, я даже привезу его в больницу, чтобы он сказал вам об этом лично. Будьте сильной и ни о чем не тревожьтесь, теперь все будет хорошо. 
Потом они погрузили Лусию в телегу, где внимательный Джуд Пинкер приготовил для нее удобную лежанку из старого соломенного тюфяка и под пристальными взглядами жителей городка, тихонько покатили в Амистад. Теа долго смотрела вслед, а затем решительно направилась в сторону местного салуна.

Темнота упала внезапно, как наброшенный на лампу плотный колпак и Теа подъехала к салуну почти вслепую, ориентируясь только на свет, пробивающийся  его окошек да на громкие крики, доносящиеся изнутри.
Что бы она там не говорила мисс Ортега о своей смелости, ей, конечно, было страшно. Одно дело разбираться с грубиянами в родном городке, где все ее знали с детства, да к тому же, многие горячие головы останавливало наличие двух дюжих молодцев, братьев этой пигалицы, которые немедленно встанут на ее защиту, и совсем другое - одной сунуться в притон, полный совершенно чужих пьяных мужиков. Да, конечно, у Теа было оружие и она приготовила его на случай если придется пустить в ход, но рассчитывать, что оно спасет ее от толпы разъяренных выпивох, по праву считающих эту территорию своей, было опрометчиво и глупо. Поэтому, Теа очень надеялась, что сумеет избежать серьезной стычки одной против всех.
Остановив коляску неподалеку от грубо сколоченного домишки, одиноко стоящего на отшибе поселка, она переложила пистолет в карман жакета и крепко стиснув его пальцами, поднялась по шатким ступенькам салуна.
Дверь отворять не потребовалось, она и так была распахнута настежь, но Теа все равно вошла не сразу, а остановилась на пороге, настороженно оглядывая крохотное, забитое самой разномастной публикой, помещение. Гвалт стоял неимоверный: ругань, хохот, стук кружек по столешницам, надсадный кашель, грубые выкрики в адрес друг друга и звон перекатывающихся по полу пустых бутылок.
Замерев на месте, Теа судорожно решала как приступить к осуществлению своего плана когда кто-то вдруг, перекрывая общий шум, заорал, что есть мочи:
- Смотрите! Баба!
В одно мгновение в салуне наступила почти мертвая тишина и Теа оказалась под взглядами всех пропойц, устремленных на нее.
Кто-то удивленно присвистнул, откуда-то из угла донеслось ругательство, а один из тех, кто уже совершенно не держался на ногах и тяжело привалился к стойке бара, сделал попытку подняться, видимо, намереваясь шагнуть к женщине.
Она поняла, что медлить больше нельзя и негромко, но твердо произнесла, обращаясь ко всем сразу:
- Мне нужен сеньор Моралес.
Через секунду все загомонили в один голос и ничего хорошего для Теа в этом не было.
- Ты кто такая?
- Какой еще Моралес?
- Чего надо?
- Иди ко мне, я не хуже!
- Совсем охренела баба, держи ее, мужики! Глянь, какая цыпа!
Замирая от страха, Теа тем не менее стояла, как вкопанная и только чувствовала как вспотела ладонь, сжимающая рукоятку дерринджера.
- Мне надо поговорить с Моралесом. Всего пару слов и я уйду...
Переферийным зрением, она уловила какое-то движение справа и не дожидаясь возможных проблем, достала из кармана пистолет. Крошечный, выглядевший детской игрушкой, он однако, не оставлял сомнений в своем смертоносном предназначении, а то, как женщина с ним обращалась давало понять, что она не только знает как его использовать, но и способна, если понадобиться, пустить его в ход.
- Ну, я Моралес, - сипло отозвался высокий тощий мужик, поднявшийся из-за столика. - И что?
Стараясь, чтобы ее голос не дрожал, Теа заговорила:
- Здесь не очень удобно говорить, поэтому давайте...
Закончить ей не дали. Несколько человек одновременно повскакивали со своих мест и бросились к ней. Первая пуля ушла в пол, потому что женщина, надеясь остановить толпу, а вовсе не стремясь кого-то убивать без надобности, опустила ствол пистолета вниз. Но это привело лишь к секундному замешательству, после чего половина клиентов салуна с дикими криками, толкая друг друга, кинулись в ее сторону.