Эта парочка явно друг друга стоила. Неизвестно, что уж там между ними происходило в прошлом - и происходило ли? - но в настоящем они кусались вдохновенно и ярко. Любо-дорого посмотреть.
Вмешиваться в полное тепла и нежности общение Эстелла не собиралась. Во-первых, не её дело, из-за чего кусаются мистер Келли и мисс Джонсон (может, они друг другу нравятся, но, словно дети, дёргают понравившуюся девочку за косички и бьют симпатичного мальчика портфелем по голове). А во-вторых, после той истории с похищением и смертью раненого Эстелла ещё не отошла до конца. И ей было сложно общаться с горожанами. То и дело казалось, что они смотрят так, будто помнят о том случае, считают испанку виноватой и вообще... Кроме Лоры и миссис Голди, Эстелла до сих пор не могла ни с кем толком общаться. Из бойкой, дерзкой Искры она превратилась в тлеющий уголёк. И неизвестно, раздует ли кто-то или что-то из этого уголька былое пламя - или, вполне возможно, девушка так и останется пугливой и молчащей. Как знать.
- Хорошо, я принесу ткань. У меня есть подходящего цвета, - проговорила в пространство Эстелла и заспешила домой. Про то, что собиралась из этой ткани сшить плащ, девушка говорить не стала. В конце концов, не будут же они резать ткань на куски. Просто накинут на лошадь. Потом постирать - и можно шить. А так, глядишь, она пригодится празднику, до которого осталось очень мало времени... и, может, это сгладит в памяти горожан её проступок. Возможно, эта надежда показалась бы кому-то детской и наивной, но другой у Эстеллы не было. За прошедшие с той роковой операции недели девушка измучилась сначала в потоке сплетен и вопросов, затем в полудобровольной изоляции. Ей хотелось снова общаться, работать в больнице, без страха разговаривать в магазине, в храме и других местах, посещаемых горожанами.
Через несколько минут запыхавшаяся от быстрой ходьбы Эстелла вновь стояла на крыльце школы. На сей раз в её руках был свёрток с песочного цвета тонкой шерстью.

Отредактировано Эстелла Ортега (2015-02-25 14:55:21)

А за несколько минут до того, как молодые леди поднялись на школьное крыльцо, в классе очередной раз возникла взрывоопасная ситуация. (Которая по счету - неизвестно: миссис Риверс не вела статистики.)
На этот раз конфликт вспыхнул на национальной почве.
Рыженький Тим О'Лири принялся рассказывать, как готовятся к встрече Рождества у него дома.
Джим Симс поднял голову от почти вырезанного посоха царя-волхва и презрительно произнес любимую фразу своего отца:
- Ирландцев просят не беспокоиться!
Тим вспыхнул костром:
- Ирландцы тебе не нравятся? Да я сейчас твою палку об тебя обломаю!
И ринулся исполнять обещанное.
Миссис Риверс перехватила гордого потомка фениев практически в полете и тут же отчитала обоих задир:
- Стыдно, юные джентльмены! Христос принял смерть на кресте за людей всех наций!
Тут тихонько подал голос тощий Стивен Стивенс, известный школьный провокатор, обожавший создавать заварушки, а потом наблюдать за ними со стороны.
- А за негров?
- Если негр крещен, то да, звезда истинной веры сияет и для него, - ответила миссис Риверс.
Тут бы ей и замолчать. Но нет, учительница решила блеснуть эрудицией и сообщила, что, согласно преданию, один из волхвов (а именно Бальтазар) был чернокожим. Так его и на картинах принято изображать.
Что тут началось! В классе едва не рухнул потолок.
Едва миссис Риверс кое-как успокоила разбуянившихся учеников, провокатор Стивенс произнес тем же безобидным голосом:
- Может, тогда и нам нашего Бальтазара сажей раскрасить под черномазого?
Учительница онемела, представив себе эту сцену и реакцию зрителей на нее.
Ей пришлось собрать всю силу воли, чтобы произнести с внешним спокойствием:
- Пожалуй, не стоит...
К ее удивлению, класс дружно согласился: действительно, не стоит. А Финеас, сын лавочника, показал провокатору кулак.
Миссис Риверс вздохнула с облегчением: маленькие практичные американцы решили не лишать себя и родителей яркого зрелища...
И как раз тогда, когда все успокоились, вернувшись, как паиньки, к предпраздничным хлопотам, скрипнула, открываясь, дверь...

Отредактировано Кэтрин Риверс (2015-01-24 19:07:20)

Наскоро попрощавшись с Джудом, Джин накинула капюшон плаща и взором опытного тактика оценила свою диспозицию. Итак, она находилась на улице, примыкающей к задней части школьного двора. Идти напрямик - подвергнуть себя опасности встречи с большим количеством людей. Если же преодолеть ограду, можно незаметно пройти в школу и поискать таких же ряженных, как она, чтобы затеряться в толпе. Главное, стараться поменьше говорить, чтобы её не раскусили до поры до времени. Нужно добраться до противных миссис Добсон и Бейли, напугать их как следует, и можно сматывать удочки. Но сначала - пробраться на эту территорию нового Иерусалима с благочестивыми дамочками. Единственная проблема - забор достаточно высок, а Джин, как уважающая и любящая себя дама, с утра надела панталоны и платье с плотной юбкой. Теплое убранство завершал рекомый плащ, струящийся, скользящий, и сейчас невероятно мешающий. Но в принципах Джинджер имелось не нарушаемое правило - решено - тут же сделано, - поэтому девица, ничтоже сумняшеся, легко взяла штурмом деревянную преграду, перевалилась через неё и ощутила…
Полотняный навес слегка спружинил, откинул свою невольную ношу в сторону, и Джин рухнула на землю. Приземление случилось классическое - на пятую точку, но, не смотря на удаленность этой точки в пределах организма, в голове немного помутнело.  Стряхнув легкую контузию, Джинджер обнаружила себя смотрящей прямо в немигающие и печально-глубокие глаза лошади. Лошадь была по-странному убрана, и её провожатые с не менее печальным выражением взирали на Джин. А может, они просто не знали как вести себя, когда тебе почти на голову падает библейский волхв. Чтобы разрядить обстановку, Джин, насколько могла, резво поднялась, и слегка поклонилась присутствующим, при ближайшем рассмотрении, дамам. Не зная этикета патриархальных мужей,  девица на всякий случай окрестила знамением свидетельниц волхвопада и стала озираться, решая в какую сторону бы лучше двинуться, чтобы избежать лишних расспросов.

К несчастью Джинджер, вместо толпы актеров она увидела направляющуюся к их живописной группе учительницу в окружении ватаги своих подопечных. Но к удаче девицы капюшон во время падения так низко сел на лицо, что конспирация пока не грозила быть проваленной. Даже странная лошадь потеряла к ней интерес, и лениво переминаясь с ноги на ногу, повернулась к Джин задом. Девица собиралась проделать тоже самое, но коварная учительница подобралась уже так близко, что сделать никого не замечающий вид перестало быть возможным. Джинджер покорно приняла первый дар, но вот корона ей была совсем ни к чему - придется снимать капюшон, на гладкой ткани эта штуковина не удержится. Тем более к созданию этой короны приложили руки не самые приятные в Амистаде люди - стервец по имени Фредди (он не так давно кинул в Джин комком грязи на улице и с веселыми воплями скрылся не отмщенным) и Сэнди Шляпа, который любил пострелять не только по бутылкам, но и по подушкам в комнате девицы.
Печальный, как оказалось конь, в это время выразил вместо Джин долженствующее отношение к разного рода обидчикам: приподнял хвост и методично стал вываливать небольшие кучки. Небольшие кучки сложившись, образовали одну довольно большую горку. Такой шанс упускать было нельзя!
- О, милый мальчик, - пробасила Джин, - Какое чудо. Подойди вот сюда, на свет, - мальчик доверчиво подошел к Джин и горке навоза,- Шаг назад, малыш, солнце не достает до этих прекрасных изумрудов. Еще, еще чуть чуть назад, я плохо вижу, - перешла на шепот девица. Мальчуган, увлекшись предложенной игрой, из-за всех сил старался стекляшками поймать побольше солнечных зайчиков и послушно топал спиной в сторону конского зада... Долгим его путь быть не мог. Подскользнувшись на краю еще теплого подарка судьбы, Фредди с размаху сел в его самое сердце. Руки мальчишки взметнулись в попытке сохранить равновесие и выпустили корону. Венец, достойный индийского князя, упал и покатился прямо между ног Маренго. Конь, последний час проявлявший чудеса стоического терпения, с любопытством посмотрел на блестящую штуковину, поднял правое копыто и попробовал перевернуть это диво. Картонная корона, пережив краткий взлет и недолгое падение, была совсем не готова еще и ко встрече с конским копытом. Сплющившись под тяжестью, она легким хрустом выразила сожаление, что так и не украсила ни одно чело.
- Какая жалость, - Джинджер едва подавила смех, - Вставай, неуклюжий, - хихикая про себя, протянула руку замершему в навозе мальчишке. Злиться на него она перестала, всё-таки маленькая месть приносит большое облегчение. Тем более, сам того не зная, он оказал ей сейчас услугу - не придется выкручиваться, чтобы не надевать этого продукта начинающего ювелира.

Отредактировано Джинджер Стеклянный глаз (2015-02-08 00:59:31)

Шериф шел к школе, то и дело здороваясь со знакомыми, направлявшимися туда же. Похоже, на представлении, организованном миссис Риверс, сегодня ожидался полный аншлаг. Еще бы: новое для Амистада дело - живые картины! Такого горожане, охочие до всяких зрелищ, еще не видели. Новинка, завезенная  новой учительницей. В немалой степени такому количеству зрителей поспособствовали детишки, хранившие в секрете то, что должно было быть на представлении. Помощник, дочка которого училась у миссис Риверс, рассказывал, что она, обычно с порога выкладывавшая родителям все, что происходило в школе, отказывалась рассказывать что-либо  о том, как  и что именно  они готовили к Рождеству. Мол, придете - сами все увидите. Да еще пастор  подлил масла в огонь интриги: по окончании проповеди пообещал прихожанам  духоподъёмное зрелище. Зная словарный запас преподобного Комптона, Волк  предполагал, что это слово тот долго и тщательно заучивал по буквам. И репетировал произношение перед зеркалом.
Сегодня утром шериф, помощник учительницы Келли и еще трое крепких парней перевезли пианино из салуна в школьный двор. Мистер Фейр даже закрыл "Кактус" на время представления - оставался неотлучно при инструменте, чтобы  озорники-школьники не вздумали сами поиграть на нем и вывести его из строя. Помощник предполагал, что по окончании живых картин будут еще танцы, но  Волку что-то в это не слишком верилось.
Неторопливо шагая по улице, Грей нагнал также не спешно  идущего дока Редмона.
- Добрый день, док. А я почему-то думал, что вы участвуете в представлении. Ожидал увидеть вас к в какой-нибудь роли... например, Иосифа.

От внесения вклада в праздничное представление шерифа отговорил помощник. Потому что этот самый вклад предполагался в виде объявления Волком запрета  на вход в школьный двор с оружием. Вовсе не потому, что все жители Амистада подозревались им в злых умыслах, направленных на срыв представления. Наоборот - шериф точно знал, что ни один горожанин на такое не пойдет. Потому что не так уж много праздников было в жизни  простых трудяг, чтобы можно было своими собственными руками испортить один из них. Тем более, подготовленный детишками. Но он так же хорошо знал и буйный темперамент некоторых горожан, способных забыв обо всем увлечься представлением и в азарте устроить пальбу в знак одобрения или негодования. Потому-то Волк и предложил помощнику разоружить наиболее неблагонадежных горожан на время показа живых картин.
- Ты только представь, что тебе скажет папаша Мерфи, когда ты попросишь его положить свой кольт в коробку на крыльце школы! И как ты ему объяснишь, почему сделать это должен именно он, а не идущий рядом с ним всегда спокойный, как удав, Одноухий Билли?
Помощник был прав, и Грей отказался от своего намерения. Потому что разоружить всех зрителей не  представлялось возможным, а проделать это с их небольшой частью означало  резко увеличить количество врагов.
Пересказывать все это доку Грей не стал, и предпочел ответить довольно туманно:
- Чем смог, я поучаствовал.
Это было чистой правдой, потому что Волк втихомолку заплатил своей давней знакомой миссис Бейли за сшитые ею костюмы.
Проводив тоскливым взглядом того самого папашу Мерфи, бодро шагавшего в школу с двумя новенькими кобурами на поясе, шериф увел разговор  в другое русло:
- Мистер Редмон, вы уже оценили достоинства "миротворца"?
Так, обсуждая оружие и  приемы стрельбы, в которых док неожиданно оказался весьма сведущ,  они и дошли до школьного двора, где  все уже было готов к началу представления.

Шериф и врач так увлеклись обсуждением последней модификации популярного стрелкового оружия, что остановить их диалог смог только тонкий девчоночий голосок, старательно выводивший рифмы. К стыду мистера Редмона, и этого вряд ли его остановило от спора о бронебойности “миротворца”, если бы не внимательность шерифа. Каким бы ни казался расслабленным, этот человек умел замечать вокруг абсолютно всё.  В отличие от увлекающегося врача. Последний главной целью посещения данного мероприятия имел намерение разыскать одну особу. Она католичка, и значит с большой вероятностью придет на рождественский праздник, хотя в последнее время увидеть в её в городе редко кому удавалось. Юная девушка, пережившая потрясение, явно скрывалась от общества. Отчасти мистер Редмон чувствовал в этом и свою вину. Городской праздник подарил ему идею, как найти девушку и попытаться сгладить возникшее осенью недоразумение.
Доктор Редмон хотел поговорить с девушкой до начала представления, но необходимость доказать шерифу, что новый кольт принесет больше бед, нежели порядка (попробуй вытащи пулю, проникающую в кость!) разрушила его маленький план.
Теперь, когда все собравшиеся горожане внимали юной чтице, доктор внимательно высматривал в толпе мисс Ортега.
Она оказалась совсем недалеко, чуть левее и впереди них. И благо, без отца. Мистер Ортега, как говорят, и сам не плохо разбирается в кольтах.
- Шериф, мои извинения, но мне надо отлучиться, - прошептал Эдвард.
Пройти небольшое расстояние сквозь толпу оказалось не столь легкой задачей, но праздничный дух горожан, которые добродушно расступались при тихой просьбе, уберег мистера Редмона от окончательно помятого вида.  Доктор оказался за спиной у девушки ровно в тот момент, когда под навесом открылась живая картина. Люди принялись живо обсуждать увиденное, и врач не стал опасаться, что к их разговору с Эстеллой станет кто-то прислушиваться.
- Добрый день, мисс Ортега. Как вы находите этот праздник? - Стиснутый толпой врач прошептал почти в ухо разрумяненной Эстелле. Это могло показаться со стороны двусмысленным, но все были заняты, и обстоятельства не предлагали более официальных поз.

Отредактировано Эдвард Редмон (2015-04-26 20:44:46)

- У меня для вас подарок, мисс Ортега, - мистер Редмон выудил из внутреннего кармана сюртука скрученный в трубочку журнал - последний номер “Вестника Королевского научного общества”, передового издания о естественных науках. Эдвард получал его с большим опозданием от даты выхода, но это ничуть не умаляло значимости содержащихся в нем сведений.
- На шестнадцатой странице я специально сделал закладку. Там статья о первой в Америке, а может даже и в мире женщине-враче Элизабет Блекуэлл. Думаю, вас заинтересует и тот факт, что она организовала медицинскую школу для женщин в Нью-Йорке. Там есть адрес, куда можно написать письмо... Это ни к чему вас не обязывает, но если понадобится моя помощь в составлении письма, всегда рад быть полезным. А сейчас не буду отвлекать вас от представления.
Мистер Редмон коротко поклонился Эстелле и стал поспешно пробираться на свое место поближе к шерифу. Он и так задержался возле юной испанки чуть дольше, чем того позволяли приличия, и не желал компрометировать её обществом взрослого мужчины, хотя ему и хотелось поговорить с ней, узнать, как идут её дела и как она себя чувствует. Интересно, можно ли передать через страницы журнала странные чувства ответственности, сострадания и нежности, полистав их перед тем, как вручить получательнице?
Откинув смешанные мысли, доктор вернулся к товарищу. Тот всё также больше вглядывался в толпу, нежели смотрел представление. Хотя сейчас посмотреть определенно стоило: под навесом появилась живая картина. Амистадцы приложили колоссальное количество выдумки и труда, чтобы воспроизвести библейские мотивы. Костюмы актеров соответствовали цветным миниатюрам: сдержанно - строгий Иосиф, трепетная Мария в белом покрове и холщовыми пеленами в руках.
- Какая идиллия, вы только посмотрите, шериф, - воскликнул врач, - Определенно, мы не зря пришли, в нашей глуши не часто удается увидеть такое!

Отредактировано Эдвард Редмон (2015-05-23 21:52:57)

Не одному Комптону, как оказалось, поперек горла выдумки учительницы. Парикмахерша, конечно, ничего вслух не предъявила, но стоило пастору упомянуть про представление, как и без того не очень привлекательное личико, скривилось настолько, будто он попросил в деталях описать убийство ее любимой собачки. Но и тем лучше. Энтони не прочь был посидеть в тишине, с содроганием прислушиваясь к радостному гулу голосов на улице. Кажется, действо набирало обороты. И шальная мысль отсидеться в парикмахерской, пока все не разойдутся по домам, была зверски растерзана Хизер. Дамочка весьма резким движением стерла полотенцем остатки пасторской щетины и выразила свое сожаление, что ей не придется выслушать вступительную речь преподобного перед началом праздника.
«Речь! Черт бы их всех побрал!»
Комптон едва не хлопнул себя ладонью по лбу. И вмиг покрылся холодным потом. Что за идиотская манера - чуть что, сразу пастор речи толкает. Он и так на проповедях все мозги расшатал. Развлечений им тут мало. Да любая свара перед салуном и то в разы интереснее. Или тот же покерный турнир. Но туда же никто не зовет церковника. А жаль. Там бы он точно нашел чего сказать. Или даже показать.
Мысль о покерном турнире, обещанном шерифом, согрела душу. И если бы не парикмахерша, которая демонстративно прибиралась и гремела тазиками, бывший карточный шулер еще посидел бы в приятных раздумьях. Но впереди маячило Рождество. И Комптон хоть и задержался, позволить себе вовсе не появиться на празднике все же не мог. Оставалось придумать причину для опоздания. Авось и пронесет с толканием речей. Не будут же они его ждать до второго пришествия.
Хизер, тем временем, закрыла ставнями большую часть окон, уже и вовсе недвусмысленно намекая, что преподобный засиделся в ее заведении. Она что-то при этом говорила, но Комптон не слушал пустую болтовню. Вариантов у него было не много. И он решил использовать самый очевидный.
- Спасибо вам, миссис О'Коннелл. Увижу вас на празднике, я надеюсь.
Воспользовавшись тем, что парикмахерша, державшая в руках большой таз с мыльной водой, отвернулась, чтобы его поставить, Энтони проворно вскочил со стула и незаметно прихватил с собой тазик поменьше, все еще стоявший возле него на скамье. Там лежали влажные полотенца. Их он без сожаления вытряхнул на пыльный пол. Туда же, с отвратительным грохотом, полетел таз, а следом за ним и сам пастор. У двери было темно и если не сильно задумываться, то падение выглядело весьма натурально.
Побросав свои дела и причитая, парикмахерша бросилась поднимать упавшего представителя церкви. Таз был убран подальше, а Комптону, усаженному на скамью, тут же предложена любая медицинская помощь. Вплоть до повозки с лошадью до городской больницы. От встречи с мистером Ортега Энтони благоразумно отказался, а вот грубо сколоченный костыль, неизвестно откуда оказавшийся в подсобке владелицы парикмахерской, был очень кстати. Вспомнив старую привычку прихрамывать на раненую ногу, пастор, кряхтя и опираясь на Хизер, поднялся и медленным шагом пошел прочь, заверив, что с ним все будет нормально и после праздника он непременно отправится к доктору. А сейчас его долг зовет и бла-бла-бла...
К школе, а вернее к сколоченной сцене, он доковылял как раз на последних словах девчонки, которая что-то вдохновенно верещала на радость своей мамаше, утирающей глаза краем фартука. Кажется - начали без него. Радует. Но затесаться в толпу и потом сделать вид, что он был тут все это время - не удалось. Умудриться столкнуться нос к носу с шерифом - это ж какое адское везение надо иметь?
- Мистер Грей. Здравствуйте. Надеюсь, я не сильно опоздал? Прошу прощения - непредвиденная ситуация.

Отредактировано Энтони Комптон (2016-04-16 22:36:47)

Мария и Иосиф чинно благодарили небо за посланного им чудесного ребенка. Никто из них не сбивался и не перевирал слова.
Миссис Риверс позволила себе расслабиться. Но ненадолго.
Как и полагалось по сценарию, Мария приподнялась и поглядела вдаль:
- Что там за огни из пустыни, муж мой?
На что Иосиф ответил:
- К нам приближается караван... - И по собственной инициативе уточнил: - На верблюдах!
Когда на сцену поднялись волхвы, ведя под уздцы задрапированного жеребца, миссис Риверс поняла, что уточнение было не лишним.
Украшенный двумя горбами конь не желал принимать участие во всем этом безобразии и артачился. Зрители принялись азартно обсуждать верблюжий норов.

С точки зрения шерифа, представления началось довольно неожиданно. Он почему-то полагал, что перед его началом  преподобный Комптон прочтет что-нибудь подходящее событию из Библии или же просто  поздравит горожан с праздником. Но видимо, его представления о  праздновании Рождества устарели. Пастор не появился. Зато зазвучала музыка, на сцену вышла одна из учениц миссис Риверс и прочитала стихотворение о Вифлеемской звезде. Публика от души поаплодировала смущенной девочке. Раздвинулся занавес, и Волк невольно улыбнулся, глядя на живописную группу людей и животных. И тут его кто-то окликнул. Пришлось обернутся на голос... преподобного Комптона.
Страдальческая гримаса искажала лицо пастора, остановившегося у ряда, в котором сидели шериф, доктор и еще несколько горожан. Док Рэдмон, тоже отреагировавший на запоздалое появление того, кто должен был открывать праздник, немного подвинулся, давая ему  возможность присесть на край скамьи.
-  Здравствуйте, преподобный. Начали без вас, как видите. А что случилось?  На вас лица нет.
В принципе, случиться с Комптоном  могло все, что угодно. От появления в церкви очередного покойника, на которых, насколько помнилось Грею, организм пастора  реагировал весьма своеобразно, до падения ему на ногу его же лошади или на голову чьего-то кактуса... Впрочем, кактус был совсем из другой истории.
- Присаживайтесь пока. Вам теперь, наверное, придется своей проповедью закрывать представление.

- А, так у вас рождественский вертеп,- Мэйнард еще раз оглядел сцену- теперь "верблюд" стал на месте, поперек сцены и не собирался никуда уходить. Судя по злобному блеянию, пастухи с бараном были на подходе и не в духе, а кот шмыгнул в школьное здание, подальше от суматохи,- видел я такое. В Мексике, с деревянными куклами. И мне вот интересно, миссис Риверс - куда делись эти трое? Короли или как там их? Что-то долго их нет.   Я вроде видел кого-то в желтом плаще, но если они уже в костюмах, то должны уже тут быть.  Если я ничего не путаю, то король в желтом возле забора был.

Миссис Риверс, держа на руках черного кота, не смотрела на волхвов. Не ждала она подвоха от трех царей, беспокоилась больше о "верблюде".
И беспокоилась не зря. Оскорбленный жеребец забил копытами и взбрыкнул.
- Ишь ты, - гаркнул над ухом учительницы какой-то ковбой, - верблюжина-то необъезженная попалась!
Громкий возглас испугал кота. Он спрыгнул с рук миссис Риверс и сиганул куда глаза глядят. А глядели его зеленые глаза на помост, поперек пути волхвам.
- Не будет этим царям пути, - солидно прокомментировал тот же ковбойский бас. - Черный кот дорогу перешел.
- Улисс, ты куда? - охнула учительница.