Пока отец работал, Эстелла накрыла на стол и взяла Библию. Надо сходить на исповедь... наверное. Она всё ещё не могла стереть с души совершённый грех и корила себя. Поэтому и без того религиозная девушка ещё больше потянулась к Богу, ища поддержки там, где её всегда могли оказать. Со священником она сдружилась ещё крепче, чем раньше, каждую неделю приходя на исповедь, а из храма не вылезала в свободное время - помогала в уборке, писала письма, когда священник был занят. Это помогало отвлечься, как и работа у Анабел и Евы. Самоедством Искра заниматься просто не успевала, сосредоточившись на выполнении текущих дел. Правда, по ночам она долго не могла заснуть, и только молитвы дарили покой измученной душе.
Коржики, надо же... с чего вдруг? Обошлась она с визитёром неласково. Да, заслужил, но как можно с собой так обращаться-то? Неудивительно, что загноилось. Надо попросить у отца литературу по подобным случаям. Да, вряд ли выдастся возможность так же "отличиться", но... исправить знания нужно.

Карлос держал в руке изогнутую дугой иглу, как раз предназначеную для зашивания ран, и вдел в нее нить. Когда он приступил, мужчина начал говорить. Странно, но почему-то многие любили поговорить именно в тот момент, когда в их тело вонзалась игла. Может быть, люди пытались отвлечься таким образом от неприятных ощущений и боли.
Карлос остановился на несколько секунд и взгялнул на мужчину.
- Спасибо, - сказал он, впрочем, ну выразив никаких эмоций. Ему не нравилось, когда люди упоминали происшествие, говорили о нем, так толком и не разобравшись, что же происходило на самом деле. Но свои эмоции он не показывал. Чего только Карлос не успел наслушаться. Ему сочувствовали, как одинокому отцу. Иногда даже винили в том, что не может справится с дочерью, а все из-за того, что в доме не хватает женской руки. А как-то доктор слышал, что женщины пытались подобрать ему новую партию.
Но дело было в том, что Карлос не любил, когда история, приключившаяся с его дочерью, каверкалась. Но объяснять каждому и пытаться что-то доказать тем, кто не слушает – занятия до безобразия глупое и пустое. Если сначала мужчина пытался убедить всех вокруг, что Эстелла не виновата, то теперь просто вздыхал от отчаяния. Шериф снял с нее обвинения, но этого, как оказалось, было недостаточно, чтобы люди перестали болать и заткнули свои гадкие рты.
- Так вы женаты? – спросил доктор, чтобы как-то отвлечь от неприятного разговора.

Завершив молитву, Эстелла отложила чётки и какое-то время сидела молча. Услышав, что отец уже закончил перевязывать пациента и сейчас даёт ему рекомендации по уходу за раной, встала и вышла в гостиную. Следовало извиниться перед человеком, на которого она накричала. Плохую службу служил Искре темперамент - порой она не могла сдержаться и, как сейчас, позволяла себе резкости. После событий осени, правда, девушка притихла, но, как выяснилось, не насовсем. Священник недаром упрекал её в дерзком и резком характере, постоянно повторяя, что молодой леди не стоит вести себя столь бурно.
- Сеньор... - запнулась Эстелла, понимая, что не знает имени одноглазого. - Я хотела извиниться за вчерашние слова. Мне не следовало так с Вами разговаривать. Просто я дочь врача... - ещё одна пауза. - И не могу видеть, как люди убивают себя собственными руками. Прошу прощения.

Отредактировано Эстелла Ортега (2016-07-23 13:41:29)