Эстелла вышла из церкви вместе со всеми. Подбадривающе улыбнулась отцу, которому тоже досталась корзинка, а значит - и спутница, и огляделась в поисках Генри Моргана, выкупившего её корзинку за неслыханную сумму в пять долларов. Ужас просто - прочие корзинки и двух не набирали, а тут пять. Да не стоит того содержимое - даже спиртного не положила, глупая девчонка. Здешние мужчины уважают... ну, пропустить стаканчик не откажутся никогда, салун пустым не стоит.
Эстелла пыталась вспомнить, что знает про мистера Моргана, и не могла. То ли они не сталкивались, то ли Генри - не столь известная персона. Опять же, за полгода до трагедии, когда Эстелла ещё общалась с горожанами, с Морганом ей пересекаться не приходилось. Лицо знакомое, и только. А кто он, что... Старатель или охотник, судя по внешнему виду. Как, впрочем, большинство здешних. И о чём с ним говорить? Чем интересуются старатели и охотники? Он, небось, тоже голову ломает, что сказать дочке доктора... Мда, ситуация. Ладно. Пусть подойдёт, а там посмотрим. Можно попросить его о верховой прогулке - сто лет не каталась. Да и окрестности Генри получше девчонки знает. Вот и тема...
Однако пора признаваться. Эстелла медленно подошла к стоявшим рядом мужчинам, один из которых держал её корзинку, и улыбнулась нерешительно:
- Мистер Морган... Меня зовут Эстелла Ортега. Это мою корзинку Вы купили.
И пойдёмте уже куда-нибудь подальше от толпы, а? - прозвучало фоном.

Отредактировано Эстелла Ортега (2015-06-10 23:24:07)

Пока лихой сорвиголова перевоспитывался под взглядом юного очарования, с другой парочкой происходили менее романтические события. А дело было так:

Джин выбралась из душной церкви злая. Очень злая на мистера Бертрама Кластера. Настолько злая, что была переполнена решимостью отволочь последнего в близлежащие кусты и оторвать ему там голову, и так парящую в высших зефирах.
Во-первых, Джинджер пришла охотиться за богатыми мужчинами. Такие мужчины были, но приманку захватил Бертрам, сам же её и принесший. Охота сорвалась.
Во-вторых, на улице Бертрам как ни в чем не бывало оживленно беседовал с самым привлекательным в плане щедрости кавалером, очевидно его знакомым. Знакомым, который еще не был знакомым самой Джинджер (что, конечно же, есть большое упущение со стороны привлечения клиентов и доходности представляемого ею заведения).
Пока Бертрам, позвякивая бутылками в её корзине, что-то долго объяснял своему товарищу, злость у девицы немного отступила. “Если ты хочешь, чтобы Бертрам чего-то не делал, надо это ему сказать. Потому что мало сказать, чего ты хочешь, он найдет тысячу способов сделать еще что-то сверх просьбы”.
Джинджер собиралась уже было подойти к товарищам и исправить свое положение незнакомки для щедрого мистера “пять долларов за кота в мешке”, как её опередила дочка доктора. “Черт, всегда везет тому, кому это везение не нужно”. И вожделенный толстосум уплыл покорять девственные горы Амистада.
Бертрам же, явно захваченный какой-то идеей (глаза его, карие и с поволокой, ни на чем не останавливались, губы что-то беззвучно шептали, а бутылки в корзинке уже просто громыхали) наконец вспомнил о существовании Джин и подошел к ней.
- Черт тебя побери, черт, черт , трижды черт!, - прошипела Джин, - Ты зачем купил мою же корзину? Я же тебя просила просто принести ее пастору! Там нет ничего интересного, чего я не могу дать тебе просто так, без всяких дурацких аукционов! Что ты теперь предлагаешь со всем этим делать? Очень хочется посмотреть, как ты будешь пить это в одно горло!

Отредактировано Джинджер Стеклянный глаз (2015-09-02 12:13:38)

Надо же, какие жертвы ради неё, мысленно хмыкнула Эстелла. Ковбой, который явно пьёт виски больше, чем она - кофе, стесняется и глотает лимонад!
На самом деле ей было приятно, что Генри отказался от спиртного на время пикника. Ну какое удовольствие общаться с полупьяным - а то и вмёртвую пьяным мужчиной, дышащим перегаром и несущим бред? А то и руки тянущим, куда не просят...
Нет, Генри определённо неплохой парень. Руку вон даже подал. А говорят, ковбои невоспитанные хамы... Врут? Или он такой уникальный? Это точно, мало было бы приятного, если б он напился и упал. Допустим, перелом или вывих Эстелла и сама смогла бы определить, а вот что-то иное - уже вряд ли. Опыта не хватает. Опять же тащить его в больницу - как? Сама в седло взрослого мужчину Искра не загрузит. Пришлось бы мчаться к озеру, нарушая уединение той парочки, и просить помощи мужчины. Так что хорошо, что не было в корзинке алкоголя.
- Ладно, - засмеялась Эстелла, вскочив в седло с помощью джентльмена-ковбоя. - Тогда нам на юг, мимо заброшенной шахты или что там было раньше... Развалины, в общем. А дальше озеро. Если там не занято, у воды посидим, ладно? Или тогда уж в рощу. Она недалеко от фермы Браунов находится.
До рощицы доехали быстро (на озере обнаружилась какая-то парочка, так что мешать не стали). Спрыгнув с лошади (опять же с помощью спутника), Эстелла прошлась по траве и улыбнулась парню:
- Предлагаю разделить обязанности: я накрываю на стол, а Вы занимаетесь лошадьми, ладно? А то я не умею распрягать. Им же не помешает погулять и попастись, правда? Или так нельзя?
Достала из седельной сумки плед и посуду, расстелила покрывало на траве, расставила нехитрые тарелки. Корзина осталась у Генри, так что приходилось подождать, когда он её отдаст. И вот ещё вопрос - дальше-то что делать? Разговаривать? О чём? Похоже, у Генри те же проблемы... Чёрт, как же трудно-то! Обычно собеседниками Эстеллы были люди, не теряющиеся в теме. Да и тем-то было... Погода и прочее. Ну, иногда про книги - если собеседники читали. С медиками и того проще: новинки в медицине, назначения, интересные случаи... Никаких проблем. А тут?
- Генри, расскажите о себе, - нашла какой-никакой выход девушка. - Мы же практически не знакомы. А у меня нет знакомых ковбоев, так что я про вас ничего не знаю - разве что вы хорошие наездники, в отличие от меня.

И слава Пресвятой деве! Разобрались, а то неловкость уже начинала кружить над полянкой. Эстелла захлопотала над провизией, и вскоре на покрывале красовалось произведение искусства - даже есть, наверное, жалко будет. От комплимента Генри Искра засмущалась - нечасто ей приходилось слышать похвалу. Сегодня, пожалуй, даже с лихвой, услышала. Неплохая компенсация за предыдущие месяцы обид и позора.
- Может, такая, обычная, жизнь - и есть правильно? - задумчиво проговорила Эстелла, взяв бутылку лимонада. – Приключения хороши в книжках. Когда сидишь в тёплом доме с кружкой горячего чая и читаешь. А не проживаешь их сам, со всеми деталями.
Как в ту роковую ночь переживала приключения дочь врача, не в добрый час попавшаяся на глаза бандиту. Холод, мокрая одежда, боль в связанных руках, ужас, леденящий сердце, дрожащие пальцы, ненавидящий взгляд мучителя… Паника, когда привязали к трупу и бросили. Разорванное платье и высокая температура, тающая надежда на то, что кто-то найдёт её в этой глуши. А ещё жгучий стыд, когда пастор нашёл и брезгливо морщился, везя в город. И когда шериф с сомнением взирал на грязную, растрёпанную, помятую подозреваемую, еле сидящую на стуле. Нет уж, про такое лучше в книжках читать.
Генри, похоже, не был в курсе истории. Или благополучно о ней забыл. Потому что его вопрос оказался не в бровь, а в глаз. И при этом непохоже было, что издевается. Говорил ковбой абсолютно искренне. Эстелла погасла и затеребила край салфетки.
- Я вряд ли когда-нибудь стану врачом, - не глядя на Моргана, ответила она. Доминик ещё не вернулся, да и разговоры с Редмоном – пока что только разговоры. Ничего ещё не ясно… - Вы наверняка слышали про случившееся осенью, когда меня похитил бандит и принудил сделать операцию своему раненому дружку. Тот не выжил. Потом доктор Редмон сказал, что и шансов не было – пуля в желудок попала, я ничего не смогла бы сделать. Но в ту ночь… я пыталась. И заболела от дождя и переживаний. А потом ещё и попала под подозрение – то ли как сообщница бандита, то ли как глупая девчонка, решившая потренироваться резать на живом человеке. Так что медицина, боюсь, мне больше не грозит. Извините, что испортила пикник… Я думала, Вы, как и весь город, в курсе.
Ну вот, надо ж было ему ляпнуть про необычную для женщины профессию, а… Сидели бы сейчас, разговаривали о чём-то нейтральном. А теперь что делать?
- Я спущусь к ручью, - встала девушка. – Умоюсь.
А Вы пока забудете, что я сказала, - добавила мысленно. – И, может быть, мы ещё спасём пикник, если переведём разговор на другую тему. Раз уж так вышло, что кое-кто тут не в курсе происшедшего и неосторожно ляпнул бестактность…

У обожания дамы издалека есть свои преимущества, что бы ни говорил Генри. Во-первых, и самых главных, дама Далеко. С ней совершенно не нужно говорить. Друг, наверняка, оценивает преимущества этого прямо сейчас... - подумал Бертрам, смотря на Джинджер. Почему отношения требуют общения? Вот например, он и Генри не постоянно разговаривают... но потом все же начинают, поэтому пример некорректный. Он и Малума! Никогда не разговаривали, но у них есть отношения, дружба, вражда - и с Генри у неё так же... Почему так нельзя со всеми людьми?
Отогнав из мыслей картину, как он наступает Джин на ногу и убегает в прерии, швыряясь вокруг подковали - Малума была находчивой Личностью, с большой буквы, - Бертрам набрал в лёгкие воздуха...

Тем временем, Генри сражался с джентльменством в одиночку.
Впрочем, надо сказать - Бертрам, несмотря на свой опыт в этом, вдруг подумал, что на самом деле - все люди равны и даже более - одинаковы, особенно перед лицом... подобных идиотских ситуаций! - а все различия в положениях, поведении и правах - социальные предрассудки. Потому что нет такого сословия, которое знает, что делать в Таких ситуациях и справиться достойно. А если и есть - то оно очень хорошо скрывается...

К счастью, Бертрам не интересовался политикой и не знал, что занимавшие его мысли называются социализм и вряд ли мог думать про французскую Революцию, смотря на Джинджер - иначе бы он, подумав, рисковал продолжить их с ней диалог словами: "Я чудовище... или француз! Прощай, Джинджер - я должен спасти нас всех от себя!... Береги себя, хорошо? Жаль, что я больше не могу. Генри, друг мой, одолжи мне револьвер - мне нужно срочно застрелиться, пока я ещё себя контролирую!"
Но всё же отдадим должное - такие слова бы точно сгладили возникшую неловкость.

- Это была импровизация! Я понял, что должен поговорить с вами... с тобой, - поправился Бертрам. - И начал действовать. Чтобы...  сказать тебе...

Орудия, с помощью, которых Бертрам импровизировал, звякнули в корзинке, присоединившись к диалогу.

Обычно мир не соответствует канонам приключенческих книг. Но почему-то именно в этот момент - объяснение героев прервало Происшествие, как в книгах. Куда-то пошли Генри и его спутница - кажется, она была действительно красива и мила. Как в книгах, проще говоря.

Если бы не Генри и Джин, в чьей реальности сомневаться было... неприятно,  - чувство реальности Бертрама точно куда-нибудь делось и Бертрам решил бы, что попал в приключенческий роман.
Да и приключения в книге должны были бы быть, прямо скажем, более героичны... Например, Малума бы в приключенческий роман не попала никогда. Герои ездят только на обученных, умных, послушных конях... Влюбляются герои там тоже красиво и взаимно. И между собеседниками никогда не стоят идиотские препятствия в виде корзинок и собственной глупости героев.
Если быть честными -  коварные враги своими кознями просто не дают героям и шанса поступить глупо самим, но всё равно это звучит очень неплохо. 

Прекрасное книжное видение и настоящий Генри удалялись всё дальше, Бертрам ощущал, что думает друг то сердцем, то желудком - наверное, в зависимости от того, желал ли ему Генри в этот момент, умереть или просто захотеть умереть - мог бы подумать Бертрам, если бы он мог так скверно подумать о Генри, умел ругаться и в придачу к этому, ещё и изучал медицину, но Бертрам был лишен всех этих качеств и никак не смог такого подумать.
   
Тоже настоящая и возмущенная Джинджер ощущалась тоже сердцем, спиной и головой - первое ёкало, вторая потела - Джин была гораздо ближе и сердитей, чем Генри, от которого видна была одна спина, - и голова искала выход из сложившейся ситуации...
Не нашла, к слову.

- Джинджер, я должен с тобой поговорить, но сейчас - я обязан спасти друга и помочь ему в благородном поступке, так же, как он помог мне, - серьёзно и честно сказал Бертрам. - Я всё тебе расскажу и даже напьюсь, если ты хочешь, - пообещал он, посмотрев на корзинку.
С его стороны, это было крайне сильное, но рискованное обещание - в прошлый раз, когда Бертрам пил, всё закончилось... серенада шерифу была меньшим из прегрешений.
И это была пьянка не в одиночестве, а с Генри. Нет, пел Бертрам. Генри помогал бросать цветы в окно.
О том, что будет, если Бертрам напьётся в одиночестве, было лучше уже не думать. Натура джентльмена всё равно уже обещала выполнить желание напиться - тем более, повторённое вслух дамой.

Говоря честно - хотелось и нужно было поговорить с Джин - в конце концов, это было очень важно, Генри бы понял, но... не давать ему поводов для понимания было гораздо легче. Бертрам стоял с корзинкой, смотрел на Джинджер и сомневался, что он сможет складно изложить свои мысли - особенно ту, где он предлагал ей подсказывать Генри из кустов вместе, - но Бертрам вдруг ощутил, что прямо сейчас он легко сможет быть Идеальным Джентльменом...
Который требовался не здесь.

Но всё, конечно, пошло наперекосяк. А может, так, как и должно было.

Когда джентльмен всё же догнал нуждающихся в помощи, Генри уже спросил свою спутницу о том, как у неё во время операции умер пациент. Не то, чтобы Бертрам смог предотвратить этот вопрос - но сама ситуация сложилась удивительно сюжетно...

Бертрам был настоящим английским джентльменом. В основном. Когда он не занимался вещами, от которых большинство его знакомых, услышав о них, перешли бы на другую сторону улицы, даже если бы дело происходило на приёме у Её Величества, где улиц и их сторон не было - Бертрам был образцом английской аристократии.
Поэтому естественно, в тираде Генри он понял не так уж много. Разумом. А вот сердце Бертарма явно занималось какими-то вещами, хозяину не известными, потому что всё поняло отлично и даже перевело ему, что - "Всё пропало. Генри сказал, что котёнок - очень падший мужчина и очень падшая женщина - сразу, и совсем не в яму падшая и если честно, там вообще не было этих слов, но смысл... Ну ты понял, что сейчас будет."

Бертраму, ради разнообразия, не захотелось убить Генри. И даже добить из милосердия. Если бы он мог подумать об этом - он бы порадовался, что его склонность к насилию пошла на убыль, но сейчас мысли Бертрама были далеки от любой радости и её источников. Мелькнула мысль о том, что эти звуки... похожие на человеческую речь, могла издавать какая-нибудь птица или животное. Ведь спутница Генри, наверняка приличная девушка... и ничего не поняла. Как он сам. Только предлоги, некоторые слова и интонацию. Женщины на Западе ругались, но... что-то подсказало Бертраму - не так. В общем, всё было ужасно.
Это могло быть полотно величайшего художника - "Крушение джентльмена".
Это - высмеивающая статья в Панче... и иллюстрация, - подумала более рациональная часть Бертрама, но её слушали настолько редко, что мысли, составлявшие эту часть, давно привыкли даже думать про себя, чтобы не охрипнуть.

Спутница Генри спасла ситуацию тем, что выругавшись сама, принялась обрабатывать раны Генри. Это немного смягчило ситуацию, хотя конечно, всем присутствующим теперь можно было только мечтать называться людьми приличными и порядочными. Зато они явно были не предвзятыми и милосердными, - спутница Генри... Эстелла! - очнулся от ужаса ситуации и начал соображать Бертрам, - смелыми и любезными - сам Генри, - и верными дружбе, но бесполезными - Бертрам в кустах. Пожалуй, это могло их всех бы утешить, если они бы узнали о том, что лишились входа в высшее общество.

Но тут Эстелла спустилась к воде и верный друг Бертрам стал ещё и быстро прячущимся, итогом чего стало то, что Бертрам обогнул куст, нашел там Генри, порадовал его тем, что дама, удостоив его своего шарфа, избрала его своим рыцарем, так что всё идёт условно замечательно - не очень подходящие слова, но, в конце концов, Бертрам тоже чуть не поседел, слушая тираду Генри из оврага! - и снова спрятался, чтобы у вернувшейся Эстеллы не возникло лишних в этой ситуации вопросов.

- Да что Вы, какое подсадить! - отмахнулась Эстелла. - Сама влезу, Вы и так пострадали. Вот что с Вашей лошадью делать... точнее, с тем, что Вы править не можете...
Вариант ехать в одном седле, а лошадь Эстеллы привязать сзади не подходит. И так уже с пастором каталась, с шерифом каталась, не хватало ещё и Генри. От репутации давно остались клочки по закоулочкам... А его привязывать и вести на буксире - унижение для ковбоя. НУ и что делать? Хотя вроде одна рука пострадала меньше?
- Вы сможете править одной рукой? - спросила девушка, сдувая прядь со лба и косясь на котёныша. - Потому что вариантов у нас иначе мало - или уничтожаем одну репутацию, или другую. Моей уже мало что угрожает, досталось ей. А Вас не хотелось бы подводить, ведя на буксире.
Котёнок тем временем требовательно мяукнул, намекая, что трепаться можно сколько угодно, а вон тот кусок пирога он бы с удовольствием освоил. Эстелла нежно улыбнулась и положила маленькому остаток пирога в корзинку. Надо котёнку имя дать, что ли...
- Хм... как бы его назвать? - тихо пробормотала девушка.

Счастливчик, Царапка, Найдёныш, - старательно подсказывал пантомимой Бертрам. Друг и его спутница готовились уезжать и оба уставились на котенка, поэтому Бертрам решил, что они выбирают имя.
Его мрачная, тёмная часть, скрытая глубоко в душе, почему-то мрачно и скрытно представила, как Бертрам так же подсказывает Генри на крестинах имя для ребёнка. По буквам.

Но то ли навыки Бертрама - бывшего актёра... почти, - в пантомиме были не очень... Дьяволёнок тоже хорошее имя. Главное, чтобы не пришлось его звать в пределах слышимости какого-нибудь пастора - подумал бы Бертрам, если бы расслышал это имя толком. А так - он очень удивился, что Генри почему-то ласково назвал дикого котёнка  "пострелёнок". Или "просто ребёнок"... Может, они вовсе не об имени говорят? Может, обсуждают, что котёнок похож на ребёнка по поступкам и не виноват в том, что разодрал Генри руку?
Генри, конечно, несомненно был человек души широкой и доброй, но до этого столько резкая перемена настроения за ним не водилась. Он прощал всех вокруг проще, искренней... И использовал для этого слова покрепче, как бы странно это не прозвучит.
Бертрам похолодел - что же такое он Генри подсказал своей пантомимой?!

А в это время Малума тоже вела себя странно. Взять её с собой и приглядывать, как следует, Бертрам не мог - она бы слишком шумела, вызывая у Эстеллы логичные вопросы, а у Генри - скрип зубов, для начала. Поэтому он привязал её подальше, но так, чтобы мог видеть и надел лошади на голову торбу... без овса, правда, потому что оказалось, что он закончился. Таким образом, все секретность миссии "Джентльмен" оказалась под угрозой.  Малума была возмущена таким вероломством, но благосклонно приняла яблоки в торбе, к счастью, оказавшиеся в сумке, и Бертрам быстро привязал её в тени, погладил, обещал ещё яблок, если она постоит тихо и пошел помогать Генри.
Когда он проверял последний раз, она так и стояла, там, где он её привязал, похожая на дым или приведение... пока Бертрам не повернулся, готовясь ехать за Генри и Эстеллой.
Малумы не было.

Он отворачивался на несколько минут, наблюдая за борьбой Генри и оцелотёнка... ну и переводя звуки этой борьбы на цензурный... куда за это время могла деться Малума?! Причём настолько бесшумно?
Бертрам протёр глаза, проверил, нет ли на шляпе дыры, сквозь которую ему напекло голову... Ничего. Малума не появилась.
Отогнав мысли о том, что её никогда и не существовало, Бертрам тихо перебежал к месту, где привязывал её. На земле очень многозначительно лежала торба с кусочками шкурки яблока. Бертрам философски попытался вспомнить, чем и поверх чего, он привязывал Малуму - торбой поверх недоуздка или недоуздком поверх торбы, чтобы у лошади не возникло возможности, сорвав одно, потащить за собой другое, и удрать... но ответ был очевиден.
Далеко, впрочем, Малума уйти не могла. Скорее всего, спустилась к берегу реки и пьёт, решила размять ноги... Бертрам, как заправский индейский следопыт, припал к земле и пошел по следу.

Местность вокруг не особо располагала к оставлению заметных следов и к сожалению, не просматривалась во все стороны - вот с чего это Эстелла и Генри не стали устраивать пикник посреди голой прерии, а выбрали поросший всякой красивой растительностью берег реки?, - но отпечатки подков на земле, сломанные ветки, трава и перевернутые камушки изо всех своих сил пытались подсказать Бертраму, куда ему следует идти.   
К его чести - он пошел в правильном направлении, Малума действительно ходила к реке попить. Правда после, она вернулась тем же путём, подобрала шкурку от яблока и жуя, отправилась в противоположную сторону к выглядящей очень аппетитно и уютно травке за густыми кустами...

"Они безнадёжно удалялись друг от друга", - мог бы написать о ситуации какой-нибудь наблюдавший это автор.