Вставать рано Анабел, кажется, любила только в детстве, когда мама сама приходила будить ее с обещанием, что сегодня непременно случиться что-нибудь чудесное. Чудесное, правда, даже в детстве происходило  редко, но тогда маленькая Белл получала обещание, что уж завтра-то оно  непременно произойдет, или послезавтра, но уж, наверняка совсем-совсем скоро…
У взрослой Анабел были куда более прозаическое оправдание для ранних подъемов – дела, и оттого заставить себя с утра выбраться из теплой постели было практически подвигом. Этот самый подвиг госпожа Голди совершала ежедневно, и сегодня не было исключением. Женщина лениво потянулась и, выбравшись из-под одеяла, опустила босые ноги на дощатый пол, пытаясь нащупать ими домашние туфли. Дороти, привычная к жизни на ферме, начинала свое утро задолго до хозяйки, так что служанка уже деловито шумела на внизу на кухне. Белл неторопливо проделала обычный утренний ритуал с умыванием и причесыванием, а затем позволила себе отвлечь Дороти от готовки, чтобы та помогла ей одеться. Завершив привычную утреннюю церемонию, Анабел бросила взгляд в стоявшее на комоде зеркало, оценивая свой внешний вид, и осталась вполне довольна проделанной работой.
Спускаясь вниз по ступенькам, женщина в очередной раз отметила, что перила покосились еще больше, а несколько ступенек скрипят теперь и вовсе отвратительно. Давно стоило нанять плотника, чтобы он привел в порядок лестницу и пару перекрытий второго этажа, но Анабел вечно не хватало то денег, то времени…
Зато  хозяйка «Сладкого сна» с удовольствием отметила, что внизу все было совершенно безупречно. Уборку в небольшом зале со столиками они завершили еще вчера вечером, натереть до блеска стеклянные витрины Дороти успела с раннего утра,  и теперь возилась на кухне, завершая последние приготовления.
Миссис Голди, как называли ее в Амистаде, проходя мимо,  поправила складочку белоснежной накрахмаленной скатерти и скрылась за прилавком. Но долго оставаться там ей не пришлось. Звякнул колокольчик, предупреждавший о визитерах, и в кондитерскую вошла Эстела Ортега.
То, что дамы приходили в кондитерскую поболтать, ни для кого не было секретом, и обсуждение сплетет в этой болтовне занимало едва ли ни первое место. Сама Анабел в подобных обсуждения участия не принимала, однако дамы обычно говорили  столь громко и эмоционально, что невольно и миссис Голди оказывалась в курсе самых нашумевших городских новостей. Правда, обычно леди с охотой обсуждали чьи-нибудь свадьбы или крестины, однако же это дело было совсем иного толка. Дочку доктора подозревали и обвиняли, правда, в чем именно, тут мнения несколько расходились…
- Доброе утро, мисс Ортега, -  Анабел как раз собиралась достать из шкафчика чайный сервиз, но так и остановилась возле распахнутой дверцы.
- Еще несколько рановато для любителей сладкого, но мы рады гостям в любое время.
Анабел дополнила свою фразу вежливой улыбкой.
- Чем я могу вам помочь?

Чтобы не стоять без дела Анабел все же занялась сервизом, осторожно вытащила из шкафа первую чашечку с блюдцем, внимательно осмотрела их на свету – нет ли пятен или сколов, осталась проверкой довольна, и поставила посуду на прилавок.
- Говорят разное, - спокойно ответила Анабел, - но обычно я не имею привычки слушать чужие разговоры.
На девчонке не было лица, от той бойкой барышни, которую Белл видела раньше в городе, осталась только бледная тень.
- Отстранили от работы? Вот как?
Рука в тонкой белоснежной перчатке потянулась за следующей чашкой. «Воспитанная барышня никогда не должна показываться на людях без перчаток!» - постоянно твердила суровая бабушка Анабел. Аделаида Голди, кажется, считала «любимую» внучку несколько туповатой, а потому свои исключительно важные наставления повторяла неоднократно, и очень громко. Так, чтобы даже не самый сообразительный ребенок запомнил.
- Я не берусь никого осуждать, юная леди.
С ее собственным количеством грехов Анабел уж точно не годилась в беспристрастные судьи. Женщина была весьма далека от нелепой мысли, что девчонка могла бы убить кого-то нарочно. А вот причинить смерть по собственной неосторожности вполне могла.  Скорее всего, дочка доктора ввязалась в дело, сама не понимая, к чему это может привести, ввязалась, конечно, по молодости и по глупости, но, увы, это не меняло исхода ситуации. Барышню, конечно, было жаль, но чем она, Анабел, могла тут помочь?
- Вы хотите работать здесь?
Миссис Голди обвела зал взглядом. На кухне с грохотом рухнуло что-то тяжелое. Видимо, Дороти представила, что кто-то желает вторгнуться в ее «святая святых». Кстати, служанка опять подслушивает, а ведь каждый раз клятвенно уверяет, что «оно ей вовсе не надо».
- Мне кажется, ваш отец не позволит вам. Да и дел тут у нас нет так уж много, заведение небольшое, и мы вполне справляемся вдвоем. К тому же у меня нет лишних средств для оплаты еще одной работницы.
Сердце у Анабел отнюдь не было каменным, и ей действительно было жаль Эстеллу, стоявшую теперь здесь с таким несчастным видом. Но пустить сюда любопытную девчонку… Кто знает, что она сумеет подсмотреть и о чем вдруг догадается. Конечно, Анабел не давала особых поводом дл домыслов, и все же ей стоило быть осторожной.
- И я даже не знаю, что вы умеете делать.
Весьма нехитрым способом Белл давала девочке шанс уговорить ее, или же дать миссис Голди время самостоятельно принять то или иное решение.

Возню с сервизом пришлось оставить, ради того, чтобы слушать внимательно и не отвлекаться. Девочка, кажется, говорила искренне. По крайней мере, Анабел было трудно поверить, что столь юное создание могло бы так обманывать. Хотя госпоже Голди на своем веку и довелось повидать всякое.
-Интересно, как с ней поступят? – подумала Анабел  - Постараются во всем разобраться и оправдают или же поспешат поскорее спустить на девчонку всех собак?
С особенностями закона, как его понимали в Новом Свете, Ана была знакома плохо.
Хотелось все-таки надеяться на благополучный исход дела. Все же  Эстелла – девица из хорошей семьи, до того ни в  чем предосудительном замешана не была да и отец, наверняка, будет стараться отстоять собственное  дитя…
Утешительница  из Анабел была так себе, но промолчать в ответ на такое пылкое признание  было никак нельзя.
- Успокойтесь, мисс Ортега. Все образуется. А пока не давайте никому лишних поводов злорадствовать – ходите с гордо поднятой головой, и еще…
При определенных усилиях улыбку Анабел можно было принять за ободряющую.
- Никогда не оправдывайтесь. Оправдываются виноватые, а вы ведь сами сказали, что вины за вами нет.
Кажется, где-то в глубине души Анабел сейчас взвешивала все за и против, однако, честно говоря, решение она принимала скорее сердцем, чем умом.
- Подождите.
Запутавшуюся девочку ей было жалко, стоило это признать, а значит, придется ей все-таки помочь.
- Приходите завтра утром.
В кухне стало подозрительно тихо, и Анабел подошла ближе к Эстелле и заговорила почти шепотом.
- Я попробую поговорить с Дороти и, возможно, она согласиться пустить вас на кухню.
Хозяйкой кондитерской, кончено, была Ана, но по части готовки Дороти была настоящим  творцом, и вмешиваться в ее дела нужно было очень осторожно, проявляя при этом все возможные чудеса  дипломатии.
-Быть может, мне удастся подкупить ее рецептами десертов из испанской кухни? – подумала госпожа Голди. – Да и некоторое расширение меню нам не помешает.
И прежде чем Эстелла успела что-либо ответить, Анабел поспешила прибавить еще один совет.
- Кстати, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, быть может, вам  заняться какой-нибудь благотворительностью. Заодно и репутации на пользу пойдет. Конечно, если достанет сил выдерживать косые взгляды. Не ждите, что люди вот так разом вдруг перестанут вас пристально рассматривать и шушукаться. Если решитесь, всегда можно отправиться помогать в церковь, священник Амистада, наверняка, найдет вам дело или же обратиться  к миссис Риверс.

Разговор с Дороти был делом нелегким. Анабел начинала его трижды и, разумеется, каждый раз делала это как бы между прочим. Все три раза бойкая  помощница сообщала, что, если хозяйка позволит кому-то еще появиться на ее кухне, она, Дороти, немедленно потребует расчета. И лишь на четвертый раз, проникнувшись весьма трогательной историей об оступившейся девушке, которой теперь никак не найти себе места, служанка буркнула в ответ  что-то вроде: "Ну, так уж и быть, пусть приходит. Глянем, выйдет ли из нее толк". Ожидать от Дороти более сердечного согласия не приходилось, так что Анабел удовольствовалась этим и разрешила Эстелле работать на кухне.
Кажется, девице даже повезло там прижиться. Хотя еще было рано судить об этом, ведь с момента появления новой работницы прошла всего пара недель. Однако, следует отметить, что эти недели выдались весьма спокойными.
Однажды вечером, вежливо распрощавшись с последними клиентами, миссис Голди, закрыла кондитерскую и устроилась за одним из столиков с керосиновой лапой. Раскрыв пухлый блокнот, женщина пробежала глазами по своим записям, размышляя, не забыла ли она что-то из дел на будущую неделю.
Пока Белл внимательно вчитывалась в закорючки собственного торопливого почерка, Эстелла и Дороти возились на кухне с посудой.
Через некоторое время Ана подняла глаза от исписанной бумаги.
- Мисс Ортега, - позвала она новую помощницу.
Конечно, повышать голос, пусть  даже немного, не стоило, но уж больно трудно было после шумного дня в кондитерской  лишний раз пробежаться от столика до кухни. Тем более, что и звать-то пришлось не так уж громко, на кухне хорошо слышно, что происходит в зале.
- Мисс Ортега, я хотела бы с вами поговорить, - добавила Анабел уже чуть тише. Хотя и так было понятно, что она зовет девушку из кухни по делу, а вовсе не из праздного желания лишний раз на нее посмотреть.
Ожидая, пока Эстелла, наконец, появится женщина сделала еще несколько пометок в  своем блокноте.

Отредактировано Анабел Голди (2014-12-26 00:40:39)

Анабел поставила точку на листке и подняла глаза на появившуюся девушку. Пару секунд Бэлл молчала, складывая в уме все подробности дела, которое она собиралась изложить Эстелле. Наконец, можно было приступить к объяснениям.
- Мисс Ортега, на следующей  неделе почтенные дамы Амистада устраивают благотворительный вечер с целью сбора пожертвований для детей-сирот. Мы с мисс Дороти обещали приготовить для него с полсотни пирожных. Я хотела бы поручить вам взять мою повозку и доставить угощение не вечер. Увы, обстоятельства складываются так, что и я, и Дороти будем заняты во время этого мероприятия.

Миссис Голди говорила правду. Ну, разве что не всю. Дороти в тот день действительно будет занята, служанка собиралась навестить семейство брата на ферме. Ферма располагалась за городом, и Дороти планировала  заночевать там и вернуться в Амистад уже утром.
Сама же Анабел разного рода светских мероприятий в Амистаде старалась избегать. Разумеется, настолько, насколько это было прилично. Например, не ходить в церковь по воскресеньям или же не посещать общегородские собрания было бы верхом неприличия. А вот благотворительные мероприятия были делом добровольным. Белл и Дороти регулярно оказывали им помощь в отношении угощения, дамы обычно были благодарны и не требовали личного присутствия хозяйки кондитерской. Сама же Анабел старалась запланировать любые неотложные дела именно на дату такового вот светского  мероприятия. Так что оставалось лишь доставить сладкое и с сожалением сообщить почтенным дамам, что остаться она никак не может.
Не то, чтобы миссис Голди не нравились жители Амистада, они-то как раз были ей весьма симпатичны, но женщина считала благоразумным не привлекать к себе лишнего внимания, а скромный образ жизни этому весьма  способствовал.
Если бы Эстелла взялась выполнить поручение, то разом убила бы двух зайцев – выручила хозяйку кондитерской  и ее помощницу, а заодно, быть может, сумела бы совладать  со своим страхом пред обществом. Впрочем, заставлять кого-то Бэлл вовсе не собиралась.

- Ну, так как? Вы согласны?

Отредактировано Анабел Голди (2015-01-05 00:22:39)

- Вот и хорошо, - Белл устало улыбнулась услышав, наконец, положительный ответ. Женщина сделала пометку в своем блокноте, символизировавшую, что о доставке пирожных миссис Голди больше не стоит беспокоиться.
- Все ценные указания относительно повозки вам выдаст Дороти. Причем, вам придется выслушать ее до самого конца, даже если вы всю жизнь умело правили лошадьми.
Последнюю фразу Анабел нарочно сказала чуть громче, чтобы она достигла все-таки ушей любопытной служанки. Та, конечно же, обязательно придумает для ответа что-то весьма язвительное и будто бы нечаянно обронит комментарий  как-нибудь в разговоре. По части острого словца и хозяйка, и служанка стоили друг друга, так что шутливые споры давно стали для них обоих одним из любимых развлечений...
- Вам пойдет на пользу хоть ненадолго показаться в приличном обществе. Не век же вам, правда, прятаться у нас на кухне? Там точно не лучшее место для воспитанной молодой девушки из хорошей семьи. Разговоры, конечно, разом не прекратятся, но чем больше вы прячетесь, тем больше даете людям поводов думать, что вам есть, что скрывать и за что себя винить. Впрочем, я увлеклась.
Анабел махнула рукой - врачевание юных душ точно не было ее призванием и ей, пожалуй, не стоило говорить лишнего и углубляться в рассуждения  о приватном. Но что сказано, то сказано.
- Однако это всего лишь мое мнение, и у него нет никаких прав претендовать на звание истины в последней инстанции.
Сказав так, миссис Голди снова опустила взгляд на листок бумаги, тем самым давая понять, что, если Эстелле больше нечего сказать, то разговор вполне можно считать оконченным.